Ну вот, перевод первой книги окончен
UPD: я, старый склеротик, умудрился пропустить кусок пролога - проявление способностей маленького Эрика!
Сейчас он добавлен.
Мы хотели бы поблагодарить Дж. Стивена Йорка, Джона Ордовера, Меррили Хейфец и Джинджер Кларк за их помощь. И особенно благодарим Стива Саффела, который сделал гораздо больше, чем требовал его служебный долг.
ПРОЛОГ
Польша - 1944 г
Упорный безжалостный холодный дождь хлестал с неба, насквозь пропитывал одежду, превращал землю в жидкую грязь, словно желая утопить всё живое.
Эрик Леншер стоял в грязи возле родителей, его пальто промокло до рубашки, шерстяные отцовские штаны были схвачены тонкими завязками выше колена. Широко раскрытые глаза ребенка смотрели на происходящее вокруг. Мать и отец, сильные и крепкие люди, держались рядом, стараясь успокоить и защитить его, но избежать того, что происходило, было так же невозможно, как и дождя.
Толпа пугала Эрика, ему хотелось убежать. При виде охранников хотелось кричать. Но он не сделал ни того, ни другого. Вместо этого он сосредоточился на спиралях колючей проволоки поверх забора впереди и вокруг них. Блестящие от дождя шипы, казалось, притягивали его.
Внезапно немцы-охранники стали теснить всех вперед, в проход между двумя высокими заборами, доверху опуттанными колючей проволокой. Эрику не хотелось смотреть на лица людей, наблюдавших за ними из-за заборов. Все эти люди были ужасно мрачными и измученными, и многие кричали, глядя на них. Некоторые стискивали руки, как будто пытаясь скрыть вытатуированные там номера.
Вместо этого Эрик следил за извивами колючей проволоки и блеском шипов, в то время как он и его родители продолжали медленно двигаться вперёд. Как будто та проволока была его единственным другом.
Однажды он поскользнулся в грязи, но отец поддержал его. Мать ухватилась за обоих. Вместе они двигались почти как один, следуя за рядами промокших людей, стараясь не смотреть на охранников.
Эрик сказал себе, что будет сильным ради родителей. Сильным, как эта проволока.
Впереди них люди уже кричали, и Эрик не хотел подходить ближе, но отец и охранники двигались вперёд, не говоря ни слова. Люди позади них тесно скучились, иногда толкая его.
Женщина позади Эрика тихо плакала.
Колючая проволока на верху забора, казалось, вращалась вместе с ними, изгибаясь и блестя под сильным дождём. В металле всегда было что-то такое, что он любил. Забор и острые шипы проволоки не казались ему опасными. Ему было даже жаль, что он не может залезть туда и потрогать их.
Внезапно люди перед ними сошли с дороги, и оттуда, где он стоял, Эрику стало видно, что дорога делится на две, огороженные высокими, обвитыми проволокой заборами. Охранники открывали и закрывали ворота, когда люди проходили через них.
Рослый охранник в немецкой униформе пихнул их, ткнув винтовкой мать Эрика, что-то говоря - слишком быстро, чтобы Эрик мог понять.
Отец, тем не менее, понял и покачал головой. "Нет". Мать прижала Эрика ещё крепче. Так крепко, что ему стало больно.
Охранник, тычущий в них винтовкой, начал браниться.
Эрик вцепился в отца, не понимая, что происходит.
Тогда мать закричала.
- Нет! - Снова сказал отец.
Внезапно появились ещё два немецких охранника и потащили Эрика прочь от родителей. Быстро повернувшись, они пихнули его следом за другими детьми, которые, толкаясь, спускались по одной из дорог, обнесённых заборами. Многие дети кричали, вопили и плакали. Другие были странно тихи.
Затем охранники повернулись к родителям Эрика и толкнули их вниз по другой дороге.
Эрик с криком рванулся к ним. Он не оставит их.
Не оставит!
Они не могут его заставить!
Но двое охранников подняли Эрика и потащили вдоль ограды. Их грубые руки повредили его кожу через промокшее пальто.
Он пинал их, кричал, но они не обращали на него внимания. Они втащили его в опутанные колючей проволокой ворота и закрыли их.
Он ещё видел через ворота своих родителей: мать, рвущуюся к нему из рук держащих её охранников, выкрикивающую его имя. Отца, просто стоящего рядом: винтовка охранника была направлена ему прямо в грудь.
Эрик пытался прорваться обратно к ним, но конвой не пускал его.
Он посмотрел на ограду. Мысль вспыхнула в его уме. Он должен был стать подобным металлу, даже тяжелее. Он должен стать гораздо тяжелее, тогда охранники больше не смогут его нести!
Его ноги коснулись земли, и мальчик с силой упёрся в грязь, намереваясь остановиться. Он никуда не пойдёт без родителей.
Эрик собирался распороть донизу разделяющую их ограду, чтобы они могли пойти с ним.
Он сосредоточил всю свою ярость и страх на опутанных проволокой воротах - и они затряслись.
Охранники тащили его, но теперь не могли сдвинуть мальчика с места. Эрик стал похож на тяжелейший из металлов, слишком тяжёлый, чтобы охранники могли сдвинуть его. Они дёргали его за руки, причиняя сильную боль, но он не обращал внимания. Он не пойдёт с ними без матери и отца.
Эрик пошёл назад к родителям, таща охранников за собой по грязи.
Металлические ворота скручивались и гнулись перед ним. Некоторые витки колючей проволоки начали лопаться, как гнилые нитки. Эрик знал, что ворота не могут его остановить.
Один из охранников хотел схватить его и повалить, бранясь так крепко, что Эрик ничего не понял.
Всё, что Эрик хотел - разодрать забор, чтобы родители могли пойти с ним. Если он нужен немцам, пусть возьмут и его родителей.
Подбежал другой охранник, бранясь ещё злее двух других.
Эрик сосредоточился только на ограде, разрывая её на части, убирая прочь. Витки сверкавшей колючками проволоки на верху забора начали распрямляться, хлеща по воздуху как разъярённые змеи.
Во всём лагере внезапно стало очень тихо. Остался только шум дождя, бьющего по грязи, усиленный треском рвущейся проволоки.
Большинство витков лопнуло, и весь опутанный колючей проволокой забор изогнулся навстречу Эрику. Это было как будто какая-то тяжесть давила с другой стороны.
Внезапно дождь перестал стегать Эрика, когда трое охранников возникли над ним. Двое других ещё напрасно тянули Эрика за руки, причиняя ему боль, что бесило его всё сильнее.
И чем больше он злился, тем сильнее тряслись и ломались заборы и ворота.
Новый охранник снова выругался и вскинул винтовку.
Эрик услышал крик матери, прорезавший тишину и дождь.
Отец шагнул к мальчику, глаза его были широко раскрыты. Но был остановлен.
Потом приклад винтовки охранника обрушился на Эрика.
На мгновение - всего на мгновение - замечательное ощущение металла вокруг охватило мальчика, когда он рухнул в грязь.
Последнее, что он видел, были падающие ворота и его родители по ту сторону, пытающиеся добраться к нему, удерживаемые охраной.
Этот образ Эрик унёс в темноту. Это был последний раз, когда он видел своих родителей.
Сейчас он добавлен.
-
-
20.04.2010 в 23:12Я про ориентацию
(ксо про Холмся это точно флуд. сори
Да-да, заканчиваем ^^"" Вот я лучше фанфик пойду почитаю...)))
-
-
20.04.2010 в 23:16Интересно потом узнать твои впечатления, как человека не яойного
-
-
20.04.2010 в 23:28Как обычно - понравилось, но всё равно в некоторых местах... ммм... неприятно, что ли xD Но всё равно буду читать такие фанфики, да)) Но всё равно из меня слешера не выйдет никогда, я чувствую xD
-
-
20.04.2010 в 23:29А есть желание им стать?
Если да, начинай с мирного с сёнен-ай
-
-
20.04.2010 в 23:32Нет-нет xD Мне всё равно обычный гет как-то ближе
-
-
20.04.2010 в 23:44Так и тянет рассказать о всех прелестях яоя и сенён-ай
А мне и то и то нравиться гет потому что привычно и интересно порой, а яой потому что необычно, да и это относительно новое движение (по иксам) и порой художники оболденно вкладываются в работы (фики, особенно картинка).
Ам, не дума что совращаю к яою, просто свою виденье в слух
-
-
21.04.2010 в 00:07Да я и не думаю
А яойных художников много хороших, это да))
-
-
22.04.2010 в 03:06Джин медленно, со всем возможным спокойствием готовилась ко сну обычным порядком. Как всегда поздно вечером в особняке было тихо.
Скотт был уже в кровати, лёжа на спине, как он всегда делал, чтобы его визир, закреплённый на затылке, случайно не соскочил во сне.
Джин не могла сказать, спит он или нет, поэтому она просто скользнула рядом в кровать и погасила свет. Это был очень необычный день. Изменивший многое. И она всё ещё была расстроена тем, что видела в мыслях Логана, и обеспокоена ревностью Скотта. Это было вообще на него не похоже.
В темноте визир Скотта тихо светился. Один раз свет немного потускнел, когда Циклоп моргнул. Он не спал.
- Что случилось? - Спросила Джин.
- Я ненавижу его.
- Почему? - Спросила Джин, поражённая его резким ответом.
- За то, как он смотрит на тебя. Его глаза. Я просто не доверяю ему.
Джин улыбнулась и свернулась в клубок возле Скотта, положив голову ему на грудь.
- Ты знаешь, что я люблю тебя, Скотт. И ты должен доверять мне.
Она поцеловала Скотта, и после этого говорить стало просто не о чем.
А в это время снаружи Шельма тихо шла по коридору, стараясь никого не разбудить. Девочка была в своей длинной ночной рубашке и трико, защищавшем других от неё.
Весь последний час она металась и вертелась в кровати, вспоминая прошедший день, тревожась о будущем и о том, что сказала ей Гроза.
Для её мутации не существовало лечения. Единственным выбором для неё было принять свои способности и научиться управлять ими.
Она так хотела вылечиться.
С тех пор, как Шельма покинула свой дом, она надеялась, что когда-нибудь сможет найти способ лечения.
Эта мечта была разбита, и девочка боялась больше, чем когда-либо, даже больше, чем на дороге с дальнобойщиками. Но теперь она боялась будущего, того, что оно готовило ей.
Шельма подошла к двери Логана и, медленно открыв её, заглянула внутрь.
- Логан? - Спросила она тихо.
Никакого ответа.
Девочка вошла внутрь и закрыла дверь позади себя, внимательно глядя но Логана. Он спал беспокойно, ворча и что-то говоря во сне. Шельма не могла разобрать, что он говорил.
Она понаблюдала за Логаном минуту, потом подошла к большому круглому креслу возле его кровати. Там она свернулась клубком и закрыла глаза.
Только близость к нему позволяла Шельме чувствовать себя в безопасности. Через несколько минут она тоже заснула.
Сенатор Келли медленно приходил в себя; в голове стучали барабаны, и каждый удар сердца отдавался болью. Сначала он не мог вспомнить, что случилось. Ничто вокруг, от деревьев до расчищенной площадки и обрывистых скал, не казалось знакомым.
Когда сенатор попытался дотронуться до головы, он обнаружил, что его руки связаны за спиной. Он был привязан к металлическому стулу.
Келли медленно посмотрел вниз, чтобы головная боль не усилилась, и попытался сфокусировать взгляд. Он увидел, что на нём всё ещё были костюм и галстук. Может быть, его ограбили? Нет, это невероятно, поскольку он чувствовал свой бумажник в заднем кармане.
Память возвращалась медленно, но верно, как дурной сон, навеянный болью: Гайрич, превращающийся в синего мутанта. Синяя женщина избила его, ударила ногой по голове.
Воспоминание пронзило череп острой болью.
Неужели это случилось на самом деле?
Его зрение медленно прояснялось, так что Келли смог сосредоточиться, несмотря на пульсирующую боль. Он решился медленно повернуть раскалывающуюся голову, ища хоть что-нибудь вокруг, что могло показаться знакомым.
Большая часть окружающего пространства исчезала в темноте. Это был какой-то расчищенный участок, в защищённом самой природой месте. Вокруг были деревья, скалы и массивные каменные стены со сводчатыми металлическими входами. Непрерывно шумела текущая вода. Воздух был тёплым, ветра практически не было. Сенатор ощутил слабый запах сосны и морской соли.
Он никогда и нигде раньше не видел ничего подобного. Фантастическая архитектура плавно переходила в лес и скалы, как будто и то, и другое было связано воедино, но было ясно, что антропогенные объекты преобладают.
Потом Келли заметил неуклюжего человека, стоящего на краю расчищенного участка, в самой темноте, и внимательно смотревшего на дерево. Там щебетала птица, перепрыгивая с ветки на ветку. Человек сосредоточенно наблюдал за ней, пока что-то не выстрелило из его рта и не схватило птицу, стащив её с дерева.
Келли таращил глаза, не веря в то, что он видел. Это был язык человека, к которому прилипла птица.
Очень длинный язык.
Птица билась, но не могла освободиться. Рот человека открылся ещё шире, как будто его челюсти вышли из суставов, и втянул птицу целиком. Потом, закрыв глаза, как будто смакуя особенно любимое лакомство, человек сожрал птицу живьём, с костями и всем остальным. Сенатор Келли слышал чавканье и хруст даже с того места, где он сидел.
Он почувствовал тошноту. Сенатор отвернулся насколько мог, закрыл глаза, стараясь удержать внутри содержимое желудка. Никогда за всю свою жизнь он не видел такого извращения.
Келли отчаянно боролся, пытаясь освободиться от пут. Он должен был выбраться отсюда, где бы он ни был.
Другой человек - могучий, величавый - медленно появился из одного туннеля в стене утёса и вошёл в освещённое пространство. Он улыбнулся Келли.
- Кто вы? - Настоятельно потребовал сенатор. - Где мой помощник? Зачем вы меня похитили?
- Меня зовут Магнит, сенатор Келли, - ответил человек, его голос, звучный и глубокий, был спокойным, с лёгким акцентом. - Ваш помощник мистер Гайрич уже мёртв. Но моя Мистика может составить вам компанию.
Синяя женщина выступила из тени и обвила руками Магнита, как любовница, претендующая на собственность.
Келли откинулся назад, стараясь убраться от неё как можно дальше. Но его путы не позволяли шевелиться, а стул был слишком тяжёл, чтобы сдвинуть его. Тогда сенатор решил поспорить с Магнитом.
- Вы понимаете, что всё, что вы со мной сделаете, лишь докажет мою правоту? Каждое слово, которое я произнёс, будет подтверждено.
Магнит рассмеялся, позволив Мистике ускользнуть и отстраниться.
- Чёрт возьми, на это я и надеялся.
Келли не ожидал такого ответа. Он был начеку, поскольку человек подошёл ближе. Он не выглядел опасным. Не то что синяя женщина. Но с мутантами ничего нельзя было сказать заранее. А обладатель имени Магнит должен был быть мутантом.
- Вы богобоязненный человек, сенатор?
Келли отклонился назад, изо всех сил пытаясь убежать от человека, который продолжал придвигаться всё ближе и ближе.
Магнит рассмеялся.
- Конечно, вам есть чего бояться сейчас. Но бояться бога? Какой странный вопрос, вам не кажется?
Келли ничего не ответил, пытаясь перевести дух, тем временем Магнит продолжал говорить. Шум в голове сенатора усилился.
- Я всегда думал о боге как об учителе. Несущем свет, мудрость и понимание.
К своему собственному удивлению, Келли нашёл, что это было всё, что он мог сделать, чтобы удержаться от крика. Человек придвинулся ещё ближе и почти склонился над ним. Позади человек, съевший птицу, и синяя женщина наблюдали за ним, улыбаясь. Они явно наслаждались тем, что Магнит делал с сенатором.
- Видите ли, - сказал Магнит, наклонившись к самому лицу Келли, - мне кажется, что на самом деле вы боитесь меня. Меня и моего племени, братства мутантов.
Келли чувствовал, что его голова вот-вот взорвётся. Он весь дрожал от страха.
Магнит улыбнулся и очень долго смотрел прямо в глаза Келли. Потом, не моргнув, выпрямился, повернулся и удалился.
Внезапно стул Келли сдвинулся с места - его явно волочил по земле какой-то неведомой силой стоящий позади Магнит.
- О, боязнь мутантов неудивительна, ей-богу, - сказал Магнит на ходу, как будто он и Келли вели обычную беседу, прогуливаясь по лесу. Только сенатор не шёл.
-
-
22.04.2010 в 03:10Магнит оглянулся на Келли, но сенатор упорно отказывался доставить мутанту удовольствие своим ответом. Поэтому Магнит продолжал говорить на ходу, таща за собой подпрыгивающий по земле стул пленника.
- И человечество всегда издавало законы, чтобы защитить себя от того, что оно не понимало. Такие, как ваш закон о регистрации мутантов.
- Мои намерения, когда я призывал голосовать за закон о регистрации...
Магнит остановился и повернулся к Келли, перебив его на полуслове. Стул Келли остановился со стуком.
- Намерения? - Какая-то внутренняя боль мелькнула в глазах Магнита, и его голос повысился почти до крика. Но он тут же овладел собой. - Сенатор, и вы, и я знаем, чем вымощена дорога в ад.
Келли ничего не ответил, но не отвёл взгляд.
- Мы говорим не о намерениях, сенатор. Мы говорим о человечестве. Человеческом страхе. И можете мне поверить, что это - только вопрос времени, когда мутантов сгонят в лагеря, как стадо, изучат их слабые стороны и в конечном итоге сотрут с лица земли.
Магнит показал на бледные синие цифры, вытатуированные на внутренней стороне его руки. Номер нацистского концлагеря. Несмотря ни на что, Келли был потрясён.
- Поверьте мне, сенатор. Я знаю. Я видел, как это происходит на протяжении всей моей жизни.
Келли покачал головой. Ему нечего было сказать. Он не осмелился ничего сказать по этому поводу.
Магнит пожал плечами и отвернулся.
- Хорошо, я покажу гораздо больше. Я просто хочу показать вам, помочь вам понять.
Магнит махнул рукой, и всё вокруг осветилось. Стало ясно, что Келли находится на лесной вырубке, окружённой высокими стенами утёсов. Что-то тянулось вверху от стены до стены, окаймляя вырубку, но сенатор не мог разглядеть, что это.
Каменная кладка и металлоконструкции гармонировали со стенами утёсов, образуя почти одно целое с ними. Туннели исчезали в утёсах во многих местах. Каждая линия была плавной, несмотря на то, что всё казалось застывшим и чрезмерным.
Келли обратил внимание на центр вырубки.
Машина?
Скульптура?
Келли не был уверен. Металл, казалось, струился вверх от круглого цоколя, поддерживающего три стойки, которые возносили платформу на сорок футов в воздух. На платформе сидели два почти клыкообразных металлических шпиля, образующие дугу в воздухе на двадцать футов выше, указывая друг на друга, но не соприкасаясь. Всё это, казалось, было сделано из металла, и всё это, казалось, сверкало собственной энергией.
Это была самая фантастическая вещь, скульптура или машина, которую когда-либо видел Келли.
Магнит направился к сооружению, продолжая на ходу:
- Не бойтесь бога, сенатор. И конечно, конечно же, не бойтесь меня. - Он рассмеялся и добавил:
- По крайней мере, не больше.
- Что вы хотите со мной сделать? - Крикнул Келли ему в спину.
- Скажу только, что бог творит слишком медленно, - сказал Магнит, взойдя на цоколь скульптуры.
Внезапно Келли понял, что его первое впечатление было правильным. Это была не скульптура, а какая-то невероятная машина.
Магнит встал лицом к сенатору, расставив ноги. Руки он положил на две вертикальных стойки.
Мутант резко дёрнулся, когда его руки крепко ухватились за стойки; затем взмыл наверх машины, где закрепился в точке под двумя изогнутыми металлическими конфигурациями.
Ряд металлических колец поднялся вокруг Магнита, вращаясь сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее.
Воздух вокруг Келли, казалось, наполнился энергией; свет стал ярче. Подул лёгкий ветерок, взвихрившись вокруг сенатора.
Вся энергия, возникающая в кольцах, распространялась всё быстрее и быстрее, образуя расплывчатое светящееся пятно вокруг мутанта.
Затем воздух начал колебаться вокруг машины, подобно ряби на воде.
Келли хотел отвести взгляд, но не смог. Энергия, казалось, лилась из рук Магнита, через стойки в кольца, вращающиеся вокруг него.
Кольца теперь вращались так быстро, что они казались даже не пятном, а шаром. Воздух вокруг машины колебался всё сильней и сильней. Магнит закрыл глаза. Он напрягал все силы, чтобы делать своё дело.
Тогда кольца начали раскаляться.
Тускло-красные поначалу, они становились всё ярче и ярче, пока не образовали почти белый шар вокруг мутанта. Келли хотел заслонить глаза от света, но его руки были связаны. Он отвернулся; головная боль снова усилилась от яркого света.
Магнит был едва различим в светящемся шаре. Тем не менее, напряжение было очень заметно на его лице.
Тишина сменилась гулом, доносящимся из машины. Оно стало нарастать. Свечение колец прекратилось. Однако Келли всё ещё видел смутные очертания шара, которым казались невероятно быстро вращающиеся кольца.
Всё усиливающийся гул разносился по обширному залу.
Звук заполнял весь его объём и, отражаясь от стен, становился всё громче.
Земля под стулом Келли дрожала.
Потом, как казалось, внезапно, всё просто... прекратилось.
Тишина.
Мёртвая, тяжёлая тишина.
Келли боялся даже дышать.
Затем вся верхняя часть машины, вместе с Магнитом, казалось, исчезла, оставив на своём месте свечение, которое, казалось, медленно текло, а не лучилось; свечение заполняло всё вокруг, увеличиваясь в объёме.
Жидкий свет расползался неостановимо.
Келли никогда не видел ничего подобного.
И это надвигалось прямо на него.
Сенатор пытался отодвинуться назад, но белое свечение достигло его, затем окатило и накрыло, проникая в глаза, рот, уши и затопляя разум.
Он попытался крикнуть, но свечение окутало его, заполняя каждую пору, достав до каждого нерва горячим уколом муки и экстаза одновременно. Чувства Келли пробегали весь диапазон когда-либо испытываемых им ощущений.
Вначале каждый аромат, который он когда-либо обонял, от свежевыпеченного хлеба до засорившейся уборной. От духов женщин до запаха страха, когда кто-то противостоял ему в сенате.
Затем образы понеслись в его сознании всё быстрее и быстрее, как ускоренная перемотка кинофильма. Келли смог увидеть всё, что он когда-либо делал в своей жизни. И всё, что делали другие вокруг него.
Он увидел всё.
Осознал всё это.
Потом сенатор услышал всё, что говорил. Каждое слово, ясно и отчётливо, одновременно. А затем то, что говорили люди вокруг него. И о нём.
Он принял всё это.
Прикосновения старых подруг, мягких рубашек, горячих чашек.
Келли мог чувствовать каждую подробность в одно мгновение; далее не было ничего.
А потом, гораздо, гораздо быстрее, чем всё это началось, всё кончилось.
Только свечение, казалось, потекло обратно из каждой поры, затем пропало.
В машине Магнит резко упал, явно обессиленный тем, что он сделал. Он выглядел истощённым. Подбежавшая Мистика поддержала его, когда мутант спустился вниз и медленно подошёл к сенатору.
Келли осмотрел себя. Всё тело, казалось, пылало под одеждой. Его кожа блестела, почти фосфоресцировала.
- О боже, - закричал он, - Что вы со мной сделали?
Келли хотел избавиться от воспоминаний обо всех ощущениях, всём понимании, но не мог этого сделать. Он знал, что никогда не сможет забыть последние несколько минут.
Магнит, спотыкаясь, подошёл к Келли и слабо улыбнулся:
- Добро пожаловать в будущее, брат.
-
-
22.04.2010 в 22:20Ждём следующих частей ^^
-
-
22.04.2010 в 22:28Ага, даже скучновато становится
-
-
22.04.2010 в 22:30Угу
-
-
30.04.2010 в 03:34Пока Шельма беспробудно спала рядом, Логан снова видел один и тот же сон. Кошмар.
Ему снилась действительность. То, что когда-то было с ним. Но Логан помнил только сон. И кошмар.
И, конечно, боль.
Вспышка!
Неясные очертания военной лаборатории, немыслимые инструменты, старая рухлядь. [в лаборатории, где ставят суперсовременные эксперименты?] Баллоны, механизмы, резервуары с жидкостью.
Яркий свет заливал потолок над ним.
Ремни накрепко притягивали его к кровати.
Образы мелькали в его сознании, но ничто и никогда не могло подсказать ему, где он находился. Что было за этими стенами.
Вспышка!
Он был голым. Кто-то в маске расчерчивал его тело синей ручкой, отображая каждую кость скелета. Этот субъект был мужчиной, но Логан видел только его глаза. Холодные равнодушные пустые глаза.
Вошли другие, потому что Логан пытался избавиться от державших его ремней.
Резиновые перчатки.
Маски.
Белые халаты и колпаки.
Рука в резиновой перчатке прижала маску к его рту и носу. Он боролся, но проиграл.
Воздух в маске был металлическим на вкус.
Образы поплыли перед его глазами.
Он больше не мог бороться. Его тело не повиновалось разуму.
Они подняли кровать и опустили её, вместе с ним, всё ещё привязанным, в резервуар с жидкостью.
Всплеск воды.
Скальпели сверкнули над ним.
Чёрная фигура угрожающе нависла над ним.
Скальпели вонзились в него.
Боль!
И разрез.
Боль!
И разрез.
Невыносимая боль!
Вспышка!
Он закричал.
Фигура мелькнула в тени возле него.
Он среагировал. Мгновенно. Инстинктивно.
Его руки не были связаны, как обычно бывало в его снах. Однако он всё ещё думал, что ему снится кошмар.
Snikt. Его когти пронзают нападающего.
Тишина.
Его крик долго отдавался в стенах и коридорах особняка.
Он не двигался.
Напавший на него тоже не двигался. Логан почувствовал его вес - кем бы он ни был - на своих когтях. И услышал всхлип боли.
Знакомый всхлип.
Его отуманенный кошмаром разум пытался проснуться, вспомнить, где он находится.
Внезапно его дверь распахнулась. Циклоп застыл в проёме прямо перед Грозой, а Джин протиснулась мимо него и включила свет.
Логан сидел на кровати. Когти его правой руки были выпущены - и торчали из спины и плеча Шельмы.
Она застыла на конце его кулака, стоя возле кровати. Логан держал её, глядя в испуганные глаза девочки, не зная, надо ему двигаться или нет.
Что он наделал?
Циклоп бросился на помощь, но Гроза схватила его за руку.
- Не трогай её.
Шельма кивнула, потом улыбнулась Логану:
- Тебе снился кошмар, - сказала она хрипло.
- Я знаю, - ответил Логан. [Как мило побеседовали. Подумаешь, когтями пырнул.
Мне в груди рукоятка кинжала
По утрам одеваться мешала]
Шельма медленно освободила одну руку и осторожно коснулась его лица, как будто он был давно потерянным возлюбленным, и это последний раз, когда она видит его.
Какое-то мгновение её прикосновение было лёгким. Чудесным.
Потом Логану показалось, что электрический разряд прошёл через его тело.
Его когти тут же втянулись, пройдя через тело Шельмы как нож сквозь масло.
Шельма отшатнулась назад, её рот открылся в беззвучном крике. Глаза широко раскрылись от страха, потрясения, ужаса.
Электрические разряды прекратились так же внезапно, как и начались, когда Шельма отняла руку от лица Логана. Чернота полезла изо всех углов его разума, грозя поглотить его, но Логан оттолкнул её.
Шельма выпрямилась, уставившись на него и на Циклопа, Грозу и Джин, столпившихся вокруг, но не смеющих дотронуться до неё. А потом у них на глазах её раны затянулись, не оставив ни малейшего шрама. Девочка постояла мгновение, потрясение читалось на её лице. Потом выбежала из комнаты.
Помутившийся разум Логана не мог постичь случившегося. Он был только рад, что с Шельмой всё в порядке.
Потом он больше не смог сдерживать наступающую черноту.
На этот раз он не спал.
Двадцатью минутами позже Гроза стояла в коридоре, когда Скотт вышел из комнаты, оставив Логана на попечение Джин и профессора Ксавьера. Ей не нужно было быть телепатом, чтобы понять, что Скотт был сердит. Очень сердит.
Он кивнул ей и прошествовал мимо.
- Скотт, подожди! - Крикнула Гроза, пытаясь поймать его.
Циклоп остановился, упершись руками в бока, собираясь что-то сказать. Гроза никогда не видела его таким. Его визир был почти ярко-красным. К счастью, Скотт отлично знал, как сдерживать свою силу, особенно в таких случаях. Альтернатива была бы гибельной.
- Ты хочешь поговорить об этом? - Спросила Гроза, понизив голос, чтобы никого не разбудить в ближайших комнатах. [Вас это беспокоит? Хотите поговорить об этом? Гроза решила заняться психоанализом.]
- Вовсе нет.
- Ревнуешь к Логану, да? - Спросила она наудачу.
Циклоп дёрнул головой так, будто слова Грозы ударили его.
- Так, - сказала она настойчиво, - у кого-то были проблемы с ревностью, да?
- Не твоё собачье дело, [И это положительный командир Икс-менов?!] - голос Скотта был пониженным, но очень сухим и властным. - И я не ревную. Я просто не могу видеть, как Логан портит всё, что мы создали с таким риском.
- Так что ты предлагаешь? Вышвырнуть его на улицу как...
- Да, - перебил Скотт, поправляя визир. - Я бы так и сделал. Он причинил боль сначала Джин, а теперь Шельме.
- Он не хотел этого, - возразила Гроза.
- Можешь говорить что угодно, но правда такова: у нас здесь школа, полная детей. Мы не готовы иметь дело с подобным типом...
Теперь он рассердил Грозу. И она не собиралась его щадить.
- Скотт, это не имеет никакого отношения к детям, и ты знаешь это.
Циклоп покачал головой: сила этих слов удивила его.
- Откровенно говоря, - продолжала Гроза с нажимом, не давая Скотту никакой возможности вставить что-нибудь, - я поражена, что ты прикрываешься детьми от правды.
- Ты действительно думаешь, что это из-за Джин?
- Да, именно так.
Циклоп глубоко вздохнул и уставился на неё. Его голос был всё ещё низким и холодным, и весьма недовольным:
- Джин может делать то, что хочет. Я не отвечаю за неё и не имею никакого желания это делать. Как ты посмела даже предположить такое?
C этими словами Циклоп повернулся и направился к своей с Джин комнате.
- Скотт, ради бога...
Он остановился и оглянулся на неё.
- Ты видела то, что случилось, Гроза. Неважно, что я чувствую, личное не имеет значения. Магнит наступает. И люди могут погибнуть.
С этим он вошёл к себе в комнату. Дверь захлопнулась с сильным ударом.
Гроза заставила себя сделать несколько глубоких вдохов. Это не помогло. У неё и Скотта в прошлом были споры и разногласия, но никогда не было таких перепалок.
Она оглянулась на дверь комнаты Логана. Возможно, Скотт был прав. Логан доставил им много, много неприятностей. И эта ссора была не самой большой из них.
Что будет дальше? Кто будет следующим?
Джин стояла позади профессора Ксавьера в ногах кровати Логана. Профессор сказал, что попытается разбудить Логана, проверить, в порядке ли он. Ксавьер приказал Скотту уйти, а Джин попросил остаться и помочь ему. Скотту это явно не понравилось.
Теперь у неё будет ещё одна проблема.
- Ты готова? - Спросил профессор.
- После вас.
Ты сейчас в полной безопасности.
Профессор позволил Джин слышать свои мысли.
Логан пошевелился и застонал, ворочаясь на кровати как ребёнок, мучимый дурным сном.
Оставайся спокойным и скажи мне, если понимаешь, что я говорю.
Логан медленно открыл глаза и снова застонал, трогая голову.
Ты понимаешь меня?
- Шёл бы ты к чёрту из моей головы, плешивый! - Прорычал Логан.
Джин рассмеялась с облегчением. Она видела, что профессор тоже был очень доволен.
- Отлично, - вслух сказал Ксавьер, - вижу, что ты быстро поправляешься.
Профессор придвинулся ближе к кровати, и Джин отошла и села в ногах кровати.
- Как Шельма? Она в порядке? И что она со мной сделала? - Спросил Логан, держась за голову. - Я чувствую себя так, будто напивался дней десять.
- Она позаимствовала твои способности, - сказала Джин.
- Прошу прощения? - Спросил Логан, моргая так, будто он пытался сфокусировать взгляд.
- Шельму можно назвать проводником, - объяснил профессор. - Любой телесный контакт с ней может вызвать бессознательное состояние, судороги и даже смерть того, к кому она прикоснётся.
- Несимпатичная мутация. Я уже видел её в действии.
- Это было не то, - возразил профессор. - В случае с мутантами, она берёт их дар на короткое время.
- В твоём случае, - вставила Джин, - твою способность к регенерации.
- Ну и ну, - сказал Логан, всё ещё держась рукой за голову, как будто боялся, что она просто развалится, если он уберёт руку. - Такое ощущение, что она меня чуть не убила.
- Если бы она подержалась чуть дольше, - сказал профессор, - могла бы.
Профессор оглянулся на Джин, потом на Логана:
- Теперь тебе надо немного поспать.
Он повернулся и выехал в коридор. Джин встала и подошла к лежащему на кровати Логану.
- Если что-нибудь понадобится, позови.
Логан взял её за руку. Его собственная рука была грубой и жёсткой, но какая-то часть Джин не хотела, чтобы он отпускал её.
- Знаешь, я бы лучше спал, если бы ты осталась со мной.
Она рассмеялась и отняла руку.
- Сомневаюсь в этом, Логан.
- Да, я тоже, - согласился он.
- Спокойной ночи, Логан, - сказала Джин, закрывая дверь.
Она глубоко вздохнула, чтобы успокоить нервы и направилась в свою комнату. Теперь всё, что ей оставалось сделать, - это успокоить Скотта, и только тогда ей, быть может, удалось бы немного поспать. Быть может.
-
-
30.04.2010 в 05:48-
-
30.04.2010 в 22:33Це для антуражу
асчерчивал его тело синей ручкой
Угу, шариковой.
Вошли другие, потому что Логан пытался избавиться от державших его ремней
Не вижу связи между одним и другим О__о
Она видела, что профессор тоже был очень доволен
Верно, его же назвали не лысым, а всего лишь плешивым
-
-
01.05.2010 в 20:56Брр...не могу я читать про все эти эксперименты, даже со стэбом не могу(((
А по мне так ничего особенного... совсем не графично (
Qwert-chan
Угу, шариковой.
Его и в фильме вроде фломастером разрисовывали )
Вошли другие, потому что Логан пытался избавиться от державших его ремней
Не вижу связи между одним и другим О__о
Чтоб было кому держать, если вдруг вырвется.
Верно, его же назвали не лысым, а всего лишь плешивым
На самом деле Рос его назвал cue ball. Только бильярдный шар - это как-то не по-русски звучит, а другого пренебрежительного обращения к лысому я не придумала
-
-
01.05.2010 в 23:58+1
Его и в фильме вроде фломастером разрисовывали )
Но не ручкой же))
Чтоб было кому держать, если вдруг вырвется
Это понятно)) Просто предложение какое-то кривенькое О__о И в этом не твоя вина, а авторов, это точно))
На самом деле Рос его назвал cue ball. Только бильярдный шар - это как-то не по-русски звучит, а другого пренебрежительного обращения к лысому я не придумала
Так так и надо его было лысым оставить
-
-
02.05.2010 в 00:03Вам может..но мне. перечитавшего кучу комиксов в том числе и с такими его воспоминаниями и этого хватает.
-
-
02.05.2010 в 00:46Но не ручкой же))
А чем ручка не годится? Ей тоже можно на коже рисовать
Это понятно)) Просто предложение какое-то кривенькое О__о И в этом не твоя вина, а авторов, это точно))
По мне так нормальное
Так так и надо его было лысым оставить
Хотелось как-то передать иронию Логана.
Марик
Вам может..но мне. перечитавшего кучу комиксов в том числе и с такими его воспоминаниями и этого хватает.
Кому как. Меня просто по причине бывшей профессии графические сцены потрошения не впечатляют.
-
-
02.05.2010 в 17:19Ладно, проехали))
-
-
11.05.2010 в 01:44Сенатор Келли сидел на холодном каменном полу, задаваясь вопросом: что ему делать, куда идти, что будет с ним дальше.
Он не мог поверить, сколь многое могло измениться за прошедшие двенадцать часов. Казалось, почти целую жизнь назад он поднялся в правительственный вертолёт, наслаждаясь плодами своего положения. Как показывали опросы, его имидж рос, и благодаря закону о регистрации мутантов он получил бы гораздо больше бесплатного эфирного времени, прежде чем всё это закончилось бы.
Теперь этот мутант - этот Магнит - что-то сделал с ним. Что-то ужасное, что Келли ещё не мог понять окончательно. Но он знал, что его тело изменилось. Он чувствовал это. Сенатору казалось, что он всё время потеет, притом что ему вовсе не было жарко.
Он встал и подошёл к единственному окну своей камеры. Вся камера, включая окно, была высечена в обрыве скалы. В камень были вделаны толстые прутья. Прутья были установлены так близко, что когда Келли наклонился вперёд, чтобы посмотреть на океан, бьющийся о скалы далеко внизу, он не смог просунуть голову.
Дверь камеры находилась в противоположной стене и тоже была заперта. Путь к его камере петлял вокруг дальней стены утёса к длинному проходу, которым теперь не пользовались, оставив камеру без выхода.
Келли пытался думать, заставить себя осознать, что его держат в заложниках. Он должен был думать постоянно; должен был твёрдо стоять на ногах, заставить Магнита и его друзей-мутантов бояться его. И он также должен был понять, что машина сделала с ним.
Сенатор быстро оглядел свои брюки и рубашку под пиджаком. Они были влажными. Его кожа была влажной. Все же он чувствовал себя нормально. Только усталым. Что Магнит сделал с ним?
Зачем?
Келли потянул один из прутьев оконной решётки, потом другой, надеясь, что один из них окажется непрочным. Это было не так, и сенатор знал, что никогда не сможет выломать конец одного из них из камня - конечно, если кто-то не поможет.
И даже если бы он и в самом деле справился с решёткой, куда бы он пошёл?
С чувством безысходности Келли просунул лицо между двумя прутьями, отчаянно пытаясь увидеть то, что находится ниже.
Внезапно он почувствовал, как будто его череп треснул и уменьшился в размерах. Голова сенатора продвинулась немного дальше между прутьями.
В ужасе он рванулся назад и схватился обеими руками за голову, ощупывая её, чтобы понять, что было не так. Вдруг он поранил себя.
Что, чёрт возьми, только что произошло?
Келли почувствовал, как его голова медленно расширяется в его руках, пока она снова не приняла свою обычную форму.
- Всё в порядке, - громко сказал Келли, его сердце бешено колотилось, дыхание было неровным, поскольку он отчаянно пытался держать себя в руках. - Должно быть вполне логичное объяснение.
Он не мог не думать об этом.
Сенатор шагнул обратно к решётке и ещё раз осторожно просунул голову между прутьями, касаясь холодной стали только лбом и и висками.
Ничего.
Вода капала с его головы. С рук. Отовсюду. Келли сильнее втиснулся между прутьями решётки.
На этот раз он почувствовал, как его голова вроде бы сминается.
Келли протискивался всё глубже и глубже, в любой момент ожидая, что покалечится, пока его голова наполовину не просунулась между прутьями, так что его уши тёрлись о сталь. Этот процесс сопровождался громким хрустом в ушах, и сенатор чувствовал подвижность, но это было совершенно безболезненно.
Он снова дёрнулся назад, оставляя мокрые следы на прутьях.
Внезапно его голова вернулась к своему нормальному размеру, как надуваемый воздушный шар.
Он сходил с ума!
Это не могло случиться с ним!
Келли сбросил ботинки и стащил мокрые носки. В обоих ботинках хлюпала вода. Не надевая ботинки, сенатор обошёл камеру, пытаясь думать; его босые ноги оставляли мокрые следы на каменном полу.
Всё это не имело смысла. Магнит похитил его и что-то с ним сделал.
Это было совершенно ясно.
Но как его голова могла сжаться настолько, чтобы пройти между прутьями, и он при этом не пострадал?
Внезапно в проходе за дверью Келли услышал шаги по камню. Кто-то подходил к его камере.
Он попятился к окну. Потом, чисто от отчаяния, сенатор наклонился вперёд и просунул голову между прутьями.
На этот раз дело пошло легче, и прежде чем Келли осознал это, его голова оказалась снаружи. Внизу он увидел волны, бьющиеся о скалы. Падение было бы для него смертельным, он был уверен. Но он должен был выбраться из камеры, выиграть ещё немного времени, прежде чем Магнит схватит его.
Келли повернул плечо, и ухватившись обеими руками за каменный выступ, попытался подтянуть тело наружу.
В первый момент это не получилось, но потом сенатор услышал, как хрустнули его плечи и сжалась грудная клетка, и он начал протискиваться в узкое отверстие между прутьями. Он высунулся наружу по пояс.
Далеко-далеко внизу брызги прибоя взлетали в воздух. Был только небольшой выступ под подоконником, который, казалось, шёл на небольшое расстояние вокруг утёса.
Келли протащил бёдра между прутьями, чувствуя, как хрустят его кости, затем возвращаются к обычному размеру, как только сжатие прекратилось.
Этого действительно не могло быть с ним.
Келли услышал, как опускается подъёмный мостик, ведущий к двери его камеры. У него больше не было времени. С быстротой, рождённой отчаянием, сенатор развернулся на подоконнике и спустился на узкий выступ. Он никогда не делал ничего подобного. Сердце Келли билось так сильно, что ему казалось, что оно собирается выскочить из груди.
Сенатору приходилось читать, что люди в стрессовых ситуациях часто делали такие вещи, о которых не могли даже мечтать в обычных условиях. Что ж, это несомненно был тот самый случай.
Когда мостик опустился, звук разнёсся по камере так громко, что Келли похолодел. Потом, услышав щелчок замка, сенатор попробовал передвинуться правее по узкому выступу скалы, цепляясь за всё, что попадётся, чтобы удалиться от окна. Но его пальцы и руки были такими мокрыми, что ему казалось, будто он держится за ледяную стену.
- Как мы себя чувствуем, сенатор? - Спросил Магнит, с лязгом распахнув дверь камеры. - Усовершенствованным, я надеюсь? Сенатор?
Последовала очень долгая пауза. Келли пытался задержать дыхание, надеясь, что они не заглянут сюда.
Внезапно стальные прутья решётки над его головой изогнулись внутрь и выскочили из камня как из замазки.
Секундой позже Магнит высунул голову наружу и улыбнулся:
- Сенатор, вы действительно пролезли через эти прутья? Весьма впечатляюще.
Келли едва держался. Его руки были мокрыми, ноги скользили по камню.
- Что вы со мной сделали? - Прохрипел он.
- Сенатор, - сказал Магнит, - это бессмысленно. Куда вы пойдёте? Кто примет вас теперь, когда вы один из нас?
Келли не мог поверить тому, что он только что услышал. Магнит назвал его одним из них.
Мутантом!
И тут в мгновение ока, его осенило.
- Вы превратили меня в мутанта? - Спросил Келли в ужасе.
- Конечно, - улыбнулся Магнит. - А вы что подумали?
Затем Магнит отвернулся от окна и Келли услышал как в далёком сне, что он сказал:
- Саблезубый, сними сенатора оттуда.
Секундой позже уродливое лицо возникло в окне и когтистая рука потянулась к Келли.
Тому в тот момент было уже всё равно. Он стал своим худшим кошмаром. Он стал тем, что ненавидел больше всего.
Сенатор оттолкнулся от камня как раз тогда, когда Саблезубый ухватил его за руку и рукав пиджака.
Но Келли почувствовал, как его рука вытягивается и становится такой тонкой и скользкой, что Саблезубый не мог её удержать.
И тогда, оглянувшись на лицо чудовища с жёлтыми волосами, Келли рухнул вниз, в воду.
Падение было очень-очень долгим.
-
-
19.05.2010 в 03:09На этот раз кошмар не увлёк Логана целиком в боль и пытки. Проснувшись - почти полностью проснувшись - он уставился в потолок. Он вспотел, и простыни были насквозь мокрыми. Логану потребовалась минута, чтобы точно вспомнить, где он находился.
Потом он вспомнил.
Вспомнил, что произошло прошлой ночью между ним и Шельмой.
Вспомнил ощущение смерти.
Шум заставил Логана повернуть голову к двери. Внутрь заглянул чудно выглядящий ребёнок. Его глаза широко раскрылись, когда Логан повернулся к нему. Ребёнок тихо пропищал что-то вроде "простите" и скрылся, захлопнув за собой дверь.
Логан рассмеялся. Потом сильно потёр лицо и голову, пытаясь пробудить ощущения, воспоминания о том, что произошло между ним и Шельмой. И что он ощутил, когда она коснулась его.
Тогда Логан понял, что не хотел бы утратить эти воспоминания. В самом деле, это могла быть одна из самых важных вещей, которые когда-либо с ним случались.
Следующие тридцать минут Логан лежал и размышлял.
Запоминал.
Несмотря на то, что ей не хотелось есть, Шельма набрала небольшой поднос еды: бутерброд, банан и немного молока. День становился прекрасным, почти по-весеннему тёплым. Четверо детей, в том числе Китти, сидели на каменной ограде сада, ели и болтали. По тому, как они обходились с ней этим утром, девочка знала, что ей не стоит даже пытаться подойти к ним и сесть рядом.
Или к кому-нибудь ещё, если на то пошло. Она вернулась к прежнему одиночеству. Как тогда, когда путешествовала автостопом. И по той же самой причине. Её проклятие.
Её проблема.
Или, как это называли здесь, её сила.
Шельма прошла мимо компании на ограде, высматривая место в саду. Но свободных мест не было. Позади она услышала громкий шёпот нескольких детей. Девочка знала, что они шепчутся о ней.
Она прошла мимо сада к баскетбольной площадке. Там несколько старших учеников перебрасывались мячом. Джубили стояла рядом с четырьмя другими. Она оглянулась и увидела Шельму, затем отвернулась, ясно показав, что Шельму не хотят принимать в компанию.
Вчера все они были так дружелюбны. Сегодня они ненавидели её. Боялись её. Так же, как дома её боялись друзья и семья.
Шельма прошла мимо игроков вниз по тропке, ведущей в заросли. Там она отыскала небольшую каменную скамью и села, поставив поднос рядом. Девочка чувствовала, как слёзы подступают к глазам, но сдерживала их.
- Возьми себя в руки! - Твёрдо сказала она себе. Она была одна раньше; она сможет быть одной вновь. Шельма знала, что ей не удастся излечиться. Она должна привыкнуть к этому, и начинать надо сейчас.
- Шельма?
Девочка обернулась и увидела Бобби, идущего к ней по тропинке между деревьями. Она снова повернулась к своей еде, притворяясь, что интересуется только ею.
- Шельма, что ты наделала?
Он остановился и даже заговорил с ней. Первый за этот день.
- Я не хотела трогать его, - сказала Шельма. Её решимость таяла, и слёзы начали подступать к глазам. - Я не знала, что делать.
- Говорят, ты крадёшь силы других мутантов, - сказал Бобби, держась на расстоянии в несколько футов, как будто у неё была какая-то ужасная болезнь.
- Это неправда. То есть, не совсем...
- Ты никогда не должна использовать свою силу против других мутантов, - сказал Бобби яростно. Обвиняюще.
- Но у меня не было выбора, - тихо сказала девочка. Она знала, что у неё был выбор. Она могла умереть. И сейчас она знала, что это было бы лучшим выбором.
- На твоём месте, - сказал Бобби, отступая ещё дальше, - я бы убрался отсюда.
- Что ты хочешь сказать? - Шельма со страхом смотрела в его глаза.
- Я говорю, что все ученики в ужасе. Я тоже. А профессор Ксавьер взбешён. Я не знаю, что он с тобой сделает. Я только думаю, что лучше было бы тебе сделать это самой.
Шельма теперь совсем не могла сдержать слёзы. Она сидела, рыдая, пока Бобби медленно двигался в обратном направлении.
- Шельма, - сказал Бобби прежде чем отвернуться. - Ты действительно должна уйти.
Он повернулся к ней спиной и направился туда, откуда доносились звуки игры. Дети смеялись, кричали и веселились.
Шельма знала, что ей никогда больше не позволят делать что-то подобное. Она должна была уйти, как и из дома. В своих собственных интересах, и всех вокруг неё.
Она заставила себя перестать плакать. Она больше не могла позволять себе плакать.
Девочка взяла банан и сунула в карман. Потом откусила большой кусок бутерброда, хотя есть ей всё ещё не хотелось. Неизвестно, когда ей удастся поесть в следующий раз.
Потом встала и, не оборачиваясь, двинулась по тропинке через заросли, допивая молоко прямо на ходу.
Звуки смеха медленно таяли позади неё. А вместе с ними - все её надежды на лучшую жизнь.
Двадцатисемилетняя Бонни Риск решила, что день выдался слишком хорошим, чтобы сидеть дома. Ей с семилетним сыном Нилом стоило прогуляться, тем более, что была суббота, а отец Нила ушёл на работу. Они жили в пятнадцати минутах от своего любимого пляжа, и Бонни полагала, что в это время года там не будет много народа, даже в уик-энд.
Она оказалась права. Всего около дюжины человек прогуливались по берегу или сидели, глядя на волны. Солнце было достаточно тёплым, и Бонни расстелила полотенце и удобно уселась, в то время как Нил играл поблизости. Было даже лучше, чем летом, так как народа было немного и не было жары и влажности.
- Мам! - Закричал Нил. - Смотри!
Из воды выходило нечто. Нечто очень странное. Сначала показалась голова, затем плечи, затем руки - с плавниками.
Бонни быстро подобралась к Нилу и встала, схватив сына за плечи, чтобы он не двигался.
Существо казалось наполовину рыбой, наполовину - человеком. У него были плавникообразные ноги и человеческое лицо. Очень знакомое человеческое лицо, вообще-то.
Женщина смотрела, как существо выходит из воды. Когда оно достигло сухого песка, его плавники превратились обратно в ноги и руки.
Это был человек. Теперь - совершенно голый человек, который двинулся вперёд, явно испытывая отвращение, явно сердитый; с него капала вода. Он повернулся туда, где сидела Бонни, схватил с песка её полотенце и обернул вокруг себя. Она едва не крикнула, чтобы он перестал, но в этот момент человек повернулся и посмотрел на неё, и женщина поняла, кто это.
Сенатор Роберт Келли!
Всего несколько дней назад Бонни провела большую часть дня, глядя по телевизору выступление Келли на заседании сената. Заседании, на котором разбиралась проблема мутантов. Но если Келли сам был мутантом, почему он так ненавидел других мутантов? Более чем когда-либо, политика показалась ей бессмыслицей.
Келли впился взглядом в Бонни, крепко прижимающую к себе сына.
- Мам? - Спросил Нил достаточно громко, чтобы сенатор мог услышать. - Это мутант?
Келли презрительно усмехнулся, потом повернулся и направился к улице и месту для парковки. На полпути туда он внезапно согнулся, схватившись за живот как будто от невыносимой боли. Бонни услышала, как он застонал, упав на одно колено и склонив голову.
- Стой здесь! - велела она Нилу и направилась к Келли посмотреть, может ли она помочь ему. Мутант или нет, сенатор или нет, он всё ещё был человеком, и было похоже, что ему нужна помощь. Но не успела Бонни сделать и двух шагов, как Келли выпрямился, встал и пошёл дальше.
Бонни остановилась, ошеломлённая, глядя, как он идёт. Потом, пожав плечами, она попятилась к Нилу, бормоча еле слышно: "Лицемерные политиканы".
Было несомненно- эта поездка на пляж запомнится им очень надолго.
-
-
19.05.2010 в 12:04Что то как то не совсем свойственное Логану действие...
-
-
19.05.2010 в 13:16-
-
19.05.2010 в 13:55Второе))))
-
-
20.05.2010 в 00:09-
-
25.05.2010 в 02:07Профессор Ксавьер держал рентгенограмму и изучал её снова и снова, выискивая хоть что-нибудь, что могло бы дать ему подсказку, зачем Магниту понадобился Логан. Несомненно, тому должна была быть причина, и эта причина была отчего-то важна для того, что планировал Магнит.
Дверь лаборатории щёлкнула и открылась, когда профессор отложил один снимок и поднял следующий. Не оборачиваясь, он понял, что это был Скотт, который только что вошёл. Ксавьер почувствовал, что его молодой командир разгневан.
- Что ты ищешь, Скотт? - Спросил он, всё ещё не оборачиваясь.
Молодой Икс-мен быстро подошёл к изголовью лабораторной кровати и покачал головой.
- Ничего, ей-богу. Удалось найти Магнита с помощью Церебро?
- Нет. И это странно, - ответил Ксавьер. Тот факт, что он не мог найти Магнита, сильно обеспокоил Ксавьера. Каким-то образом Магнит мог обезопасить себя от Церебро, и это могло означать, что и другие в Братстве могли сделать то же самое, если бы мастер магнетизма захотел этого.
Ксавьер отложил ещё один снимок и поднял третий. продолжая исследование.
- Есть гораздо более могущественные мутанты, чем Логан, - сказал Скотт. - Почему он так важен для Магнита?
Ксавьер обернулся и бросл беглый взгляд на Скотта. Даже не читая мысли молодого человека, было ясно, что он был очень расстроен.
- Он тебе не нравится, не так ли?
Скотт чуть не фыркнул.
- Да что вы говорите? - Спросил он саркастически.
- Ну, я же телепат, как тебе известно, - улыбнулся Ксавьер.
Скотт рассмеялся.
- Логан может стать ценным приобретением для нас, - продолжал Ксавьер, пристально глядя на молодого командира.
- Он не один из нас, - возразил Скотт.
- Но он один из нас, - резко, даже вызывающе ответил Ксавьер. - Никогда не забывай этого.
- Превосходно. Но в боевой обстановке не будет никакой возможности заставить этого парня подчиняться.
Ксавьер пристально посмотрел на Скотта.
- Дай ему достойное задание и он согласится.
Скотт кивнул, поправив очки, всё ещё недовольный.
- Он не умеет работать в команде.
Ксавьер тихо рассмеялся.
- Также как ты, Скотт, когда пришёл сюда. Помнишь?
Скотт собирался ответить, когда хлопнула открывшаяся дверь. Там стоял Логан, явно расстроенный. Профессор Ксавьер мог точно сказать, что он думал, - а он не думал ничего хорошего.
- Она ушла! - Сказал Логан.
- Кто? - Спросил Скотт, отходя от стола.
- Шельма, - сказал Ксавьер.
Логан кивнул.
Профессор пустил в ход свою телепатию, пока не нашёл тех, кого искал. Гроза. Джин. Встретимся у Церебро. Шельма пропала.
- Идёмте со мной, - сказал Ксавьер вслух Циклопу и Логану, направляя кресло мимо Циклопа к двери. Логан поспешно посторонился.
Ксавьер повернул кресло направо и достиг толстой стальной двери в конце коридора. Там находилась комната, в которой он провёл немало времени на прошлой неделе, безуспешно пытаясь найти Магнита.
Из лифта в зал ворвались Гроза и Джин.
- Что мы делаем? - Требовательно спросил Логан, впившись глазами в остальных, когда они приблизились к полированной стальной двери Церебро. - Почему мы не ищем её?
- Мы ищем, - ответил Циклоп.
Ксавьер подъехал к индикаторной панели, расположенной около двери на уровне его глаз. Экран засветился, фиксируя его присутствие, и профессор подставил для сканирования свои глаза и лоб. Мера, чтобы не пускать в Церебро тех, кто не имел доступа, в том числе любопытных учеников.
Секундой позже система безопасности признала его и массивная стальная дверь, громко щёлкнув, начала открываться.
- Мозговые волны мутантов отличаются от таковых у обычных людей, - объяснил Ксавьер Логану, пока они заходили внутрь. - Церебро - это устройство, которое усиливает мои способности, позволяя мне определять местонахождение мутантов на больших расстояниях.
- Так ты следил за тем парнем, Саблезубым, - кивнул Логан. - И нашёл меня и Шельму.
- Да, это так.
- Добро пожаловать, профессор, - сказал компьютерный голос, когда все вошли внутрь.
Ксавьер кивнул, поймав волну изумления, исходящую от Логана, который был поражён размерами комнаты, в которой они находились. Она была большой, абсолютно круглой и имела только один вход и выход. Это была, доходчиво объяснил профессор, радиоантенна для мозговых волн.
Вход вывел их на небольшую платформу в центре одной стены. Платформа была спроектирована вытянутой так, чтобы оператор оказывался непосредственно в центре сферы.
- Ладно, - сказал Логан, оглядываясь, - это определённо большая круглая комната. Почему ты не используешь её, чтобы найти Магнита?
- Я пробовал, - сказал Ксавьер, занимая своё место. - Но он, кажется, нашёл способ защищаться от этого.
Логан уставился на него:
- И откуда ему знать, как это сделать?
- Потому что он помогал мне его построить.
Потрясение, отразившееся на лице Логана, в другое время могло бы показаться забавным. Но сейчас они должны были найти Шельму. И поскорее, пока с ней что-нибудь не случилось.
- Вы не оставите меня? - Сказал Ксавьер остальным.
Джин немедленно повернула несколько ручек настройки на главном пульте; затем все вышли обратно в коридор. Дверь медленно закрылась, отгородив профессора от них - и отгородив от мыслей остальных мутантов в доме.
Ксавьер нажал кнопку на своём кресле, и с потолка тут же опустилась головная гарнитура . Когда это было сделано, комната, казалось, ожила. Стены, казалось, пришли в движение, сначала медленно, затем всё быстрее и быстрее, до тех пор, пока их движение не стало невидимым глазу.
Аппарель и головная гарнитура медленно выдвигались в центр просторной комнаты, чтобы остановиться прямо в точке, где находилась голова профессора - точно в центре Церебро.
Внезапно всё вокруг него, даже стены, казалось, раздвинулись, уносясь далеко от него.
Это напоминало взрыв.
Наконец Ксавьер оказался совершенно один, сидя в чёрной пустоте.
Тогда он позволил своему разуму подняться наверх с подвального этажа за пределы особняка. Свет наверху казался ярким, но профессор знал, что видит его не глазами. Только разумом.
Вскоре он почувствовал Шельму.
Джин запрограммировала Церебро на мозговые волны Шельмы, и это позволило профессору быстро найти девочку.
Ксавьер чувствовал себя подобно птице, свободным от инвалидного кресла и от своего тела, он нёсся с быстротой молнии мимо деревьев, дорог, домов. Он позволил себе идти. Всё сливалось в расплывчатые цветные пятна, но всё же профессор знал, что может остановиться в любой момент, чтобы рассмотреть любую подробность. Окружающее больше напоминало кино в ускоренной перемотке.
Ксавьер почувствовал мозговые волны Шельмы, сила её личности притягивала его к ней.
Он стал спускаться - мимо домов, мимо других людей - пока наконец не увидел её, одиноко сидящую на скамье. Профессор мягко опустился в её разум, не показывая девочке своего присутствия, пока не увидел то, что видела она. Он почувствовал её страх, её печаль и узнал, что заставило её убежать.
Ксавьер собирался позаботиться о других учениках только после того, как точно узнает, где находится Шельма. Как только найдёт её живой и здоровой.
Пока профессор осторожно искал в уме девочки её местонахождение, она помогла ему, сама не зная этого. Шельма смотрела на табло прибытия/отправления поездов, и Ксавьер в точности узнал, где она.
Мгновением позже он вернулся в Церебро, аппарель ушла обратно в стену, дверь распахнулась.
-
-
25.05.2010 в 13:23Откуда там взялся Логан? Такое ощущение что пропущен кусок текста...
-
-
25.05.2010 в 14:25Действительно, пропустила
Текст поправила, ниже - не поместившееся окончание главы.
-
-
25.05.2010 в 14:25- На что это похоже? - Спросил Логан, будучи не в состоянии дольше выдерживать молчание. - Когда он работает с этой штукой, Церебро?
- Я никогда не работала с Церебро, - ответила Джин. - Это требует точнейшей степени контроля.
- И я не готов видеть твою стёртую память, - сказал Циклоп.
Логан внимательно посмотрел на Джин, и она кивнула. Потом взглянула на панель.
- Он выходит.
Все они собрались вокруг массивной стальной двери, открывшейся как сверхсовременное банковское хранилище. Профессор Ксавьер выехал и нашёл взглядом Циклопа.
- Она в нескольких милях пути. На вокзале.
- Я пойду, - сказал Логан, поворачиваясь, чтобы идти.
- Ты не можешь покинуть особняк, Логан, - возразил Ксавьер. - Именно это и нужно Магниту.
Логан повернулся лицом к профессору.
- Да, но я - причина, по которой она ушла.
Глаза профессора твёрдо, не мигая уставились на него.
- У нас было соглашение, Логан. Сорок восемь часов.
Логан кивнул. Он заключил эту сделку. Но он чувствовал себя ответственным за Шельму.
- Она в порядке, Логан, - сказала Джин. - Просто расстроена.
- Гроза, Циклоп, - сказал Ксавьер, повернувшись к ним. - Идите и попробуйте поговорить с ней.
Циклоп кивнул, и оба они направились к комнате для дежурных команд, чтобы переодеться в чёрные униформы.
- Джин, мы должны поговорить с остальными студентами, - сказал профессор.
Джин кивнула и они двинулись к лифту, оставив кипевшего от злости Логана стоять на месте.
Сделка была сделкой. Он знал это.
Логан двинулся было за профессором и Джин, но остановился. Помимо сделки, была Шельма. И ей могла грозить опасность. Он не допустил бы этого. Кроме того, пока Циклоп и Гроза переодевались, Шельма могла уйти. Или ещё хуже.
К чёрту сделку. Иногда ответственность важнее.
И этого типа, Магнита, тоже к чёрту. То, что произошло вчера ночью между Логаном и Шельмой, было для него важнее.
Он повернулся и быстро пошёл по коридору к двери, ведущей в в подземный гараж особняка. В отличие от ангара со спецсамолётом, гараж был полон всевозможными транспортными средствами; все они были выкрашены в чёрный цвет.
Чёрный мотоцикл стоял в сторонке, на сиденье лежал чёрный шлем. Логан отшвырнул шлем прочь, влез на байк и завёл его. Он почувствовал мощь машины, явно с форсированным и отлично отрегулированным движком. Нет ничего лучше мощного байка, чтобы дать парню чувство уверенности в себе.
Логан дал по газам так, что шины пробуксовали, и вылетел в наступающую ночь.
Позади себя он услышал слабый окрик. Но не обратил на него внимания.